Боевые собаки: невероятная история о пути этих убийц. Боевые собаки: невероятная история о пути этих убийц Римские боевые собаки

Раскопки ассирийских дворцов и памятников дали нам представление о древней культуре некогда могущественных народов Передней Азии. Все ассирийские цари вели грандиозное строительство - от сравнительно скромных частных домов до пышно украшенных храмов и великолепных дворцов. На стенах этих зданий мы находим изображения сцен с участием собак.

Запечатленная таким образом хроника империи повествует о воинственных правителях, любивших триумфальные шествия, когда победитель ведет за собой множество женщин, солдат, лошадей, колесниц, закованных в цепи пленников.

Рисунки изображают ассирийских царей, приносящих жертвы своим богам и охотящихся на диких зверей.

О высоком уровне развития ассирийской культуры можно судить по изображениям мужчин в искусно вытканных и расшитых одеждах, осыпанных драгоценными украшениями.

Ассирийцы изготавливали свою утварь из золота, серебра и слоновой кости; ковры и ткани экспортировались в Грецию, где их во множестве имитировали. Возможно, таким же образом вывозили и ассирийских собак, ибо в более поздние времена у греков и римлян встречаются похожие на догов собаки.

Особенно интересны для нас скульптурные изображения ассирийских собак, ведущих происхождение от индийских, как упоминается в древних письменных источниках.

Происхождение ассирийских собак

Многие ученые полагают, что все догообразные собаки происходят с Тибетского нагорья, и на этом основании говорят об идентичности обитавших у подножия Гималаев индийских и тибетских собак.

Естественно, что тибетским собакам, оказавшимся в более теплом климате, предстояло в скором времени лишиться длинной пушистой шерсти.

С другой стороны, собаки, сложением напоминавшие догов, существовали независимо от других в центральных областях России, в Польше и в Германии. Это доказывают найденные в раскопках крупные и массивные черепа собак. Собаки крепкого, мощного телосложения, обитавшие в тех регионах, вели нелегкую жизнь в суровых природных условиях и сражениях с дикими животными.

Сохранились два изображения собак на древних ассирийских памятниках. Одно из них – рельефная плита из вавилонского храма, построенного за две тысячи лет до н. э. и восстановленную впоследствии Навуходоносором.

На одной части рельефа изображен ассириец, ведущий на поводке могучую, похожую на дога собаку, а на другой – собаки, преследующие двух львов, пораженных стрелами.

Эти ассирийские боевые собаки похожи на современных тибетских догов массивным туловищем, крепким костяком, ярко выраженным подвесом и черепом с широким лбом, широкими скулами и мощной нижней челюстью.

Скорее всего их использовали как бойцовых и охранных собак, а может быть, и для охоты на львов и медведей.

Другое изображение охоты находится на барельефе из ассирийского дворца, построенного около 900 года до н. э.

В отличие от первого барельефа, здесь собака гораздо более хрупкого телосложения, она намного изящнее. На голове нет никаких складок, уши маленькие. Она явно относится к типу небольших собак, которые использовались для охоты на мелкую дичь, и хотя напоминает дога, но отличается от него размерами.

Тиждень. Пси війни. Як чотирилапих використовували у стародавніх війнах

Когда приручили собаку - вопрос спорный: одни ученые считают, что это произошло примерно 15 тысяч лет назад, другие отдаляют эту дату до 100 тысяч лет. Однако, когда бы это не произошло, человек сразу же оценила не только острый нюх, тонкий слух, выносливость и неприхотливость этого животного, но и ее силу, верность, слепое самопожертвование и искреннюю дружбу

Пес стал товарищем человека, и от древности его активно использовали в различных сферах человеческой жизнедеятельности - как охранника, помощника на охоте, как сопровождающего. Но крайне редко вспоминают о том, как помогали четвероногие друзья в древних войнах.

На самом деле боевую способность собак почти сразу оценили древние полководцы, вследствие чего их почти тысячелетие использовали в боевых действиях. Не исключением стали и наши предки и народы, которые проживали в Северном Причерноморье. Они не только активно селекционировали боевых собак, но и распространяли их среди соседних народов, а некоторые из этих пород и поныне остаются в Западной Европе образцом благородных бойцовых псов.

страшное оружие

Военное использование собак началось давно. Очевидно, с тех пор, когда, приучив этих верных зверей, люди стали брать их на охоту. Впоследствии наши предки увидели преимущества использования четвероногих во время военных столкновений и межплеменных конфликтов. Совершенно очевидно, что, оценив их боевые качества, люди начали селекцию определенные породы для милитаристских целей.

Первые свидетельства о подобных применения в военных конфликтах достигают времен правления Тутанхамона в Египте (1333-1323 гг. Н.э.). Сохранилось изображение битвы во главе с фараоном, на котором рядом с его колесницей вражеские войска атакуют и собаки.

Похожие породы собак изображены и на многочисленных сценах охоты царский Египта. Вполне вероятно, что некоторое время в долине Нила использовали собак в войнах, но, наверное, это продолжалось недолго и со временем прекратилось.

Уже доказано, что предками большинства современных догов / мастифов были тибетские мастифы. Их использовали в военных целях и считали благородной породой с древнейших времен. Из Средней Азии сначала в Иран, а оттуда через Междуречье и Переднюю Азию эта порода распространилась по всей Евразии с середины II тысячелетия до н. е., то есть с началом завоевания ариями Пенджаба и долины Инда. В Индии во время боевых действий этим собакам на спину прикрепляли факелы, которые пылали, и они огнем и своей свирепостью наводили ужас на противников во время сражений.

Древнейшее изображение тибетского дога в Междуречье датируется ХII веком до н. е., где его используют при охоте на льва. Боевые качества породы, очевидно, быстро оценили тогдашние властители государств Вавилонии: для военных нужд начали выращивать специальные породы собак с достаточно большой массой, которая нередко достигала 100 кг, необычайной силой, крепкими челюстями, повышенной агрессивностью и отважностью.

Подготовкой боевых собак занимались специальные учителя. С клинописных табличек известно, что жители провинций в Ниневии и Нимрод, которые выращивали боевых догов, освобождались от налогов в казну, то есть уже в I половине I тысячелетия до н. е. в ассирийцев были специалисты этой отрасли. Воспитанников для дальнейшего подготовки подбирали еще щенками.

Перед битвой собак одевали в специально сделанные для них оружие. Они состояли обычно из металлического или кожаного панциря, который прикрывал спину и бока псов, или кольчуги. Иногда им надевали металлический шлем. Доспехи нередко вооружали длинными шипами или обоюдоострыми лезвиями на шлеме и ошейнике. С их помощью собака в битве рассекал ноги, руки и тело атакованного им воина, ранил сухожилия ног и вспарывал животы лошадей при столкновении с конницей.

Похоже, что именно ассирийцы первыми начали использовать боевых псов как самостоятельную военную силу. Широкие сильные грудь, мощные толстые лапы и огромная пасть с острыми клыками - такие весомые черты ярко отличали ассирийских боевых собак других пород. Египетские папирусы свидетельствуют, что такая собака мог с легкостью перекусить ногу кавалерийской лошади и привести панический ужас всадников.

В то время военная наука не знала боевого построения - на битву воины сходились слабо вооруженными и плохо организованными толпами, тогда как вожди и знать сражались, стоя на боевых колесницах. В ассирийской армии в начале I тысячелетия до н. е. боевые доги выполняли роль пробоевого отрядов: лавина собак в латах и кольчугах накатывалась на противника впереди собственных войск, наступавших, сея панику и ужас на противника.

Интересно, что воинов-«кинологов» всегда сопровождали жрецы, которые по древним источникам, имели телепатическую связь со своими собаками. Это было необходимо, если животные выходили из-под контроля во время битвы, или на них нападало боевое бешенство (что не было редкостью во время длительных кровавых столкновений).

Обычно боевые псы ассирийцев шли в атаку вместе с боевой колесницей, а иногда и вместе с вышколенными гепардами. Одну колесницу сопровождали два - три собаки. В битве они целыми стаями стремительно врывались в боевые ряды врагов, внося среди них смятение, нанося ранения и увечья воинам и лошадям. В умелых руках они были страшным оружием и приносили победу полководцу.

Собаки-аборигены

Впоследствии с Ассирии военное собаководство переняли в Урарту и в других соседних государствах и племенах. В VIII веке до н. е. сначала в Закавказье, а затем в Междуречье ворвались сначала киммерийцы, а затем и скифы, которые более столетия были активной военной силой в регионе. Именно эти кочевые племена познакомили европейский мир с собаками войны. Благодаря скифам эти породы распространились в Причерноморье, а оттуда в Центральной и Западной Европе. Золотая чаша из кургана Солоха характерно показывает нам сцену охоты скифов вместе с собаками на льва.

Впоследствии боевые качества этих пород собак оценили и персы, которые также использовали их в военных целях. Так, во время завоевания Египта 525 года до н.э. царь Камбиз использовал тяжеловесных (по данным источников - до 80-100 кг!) мастифов. После Ксерксових поражений в войнах с греками эта порода перешла к жителям Эллады как трофей. Древние греки до знакомства с «варварами Понта Эвксинского» и персами не использовали собак в войнах - их искусство боя в фалангах не особо позволяло использовать подвижные отряды. Однако уже после греко-персидских войн у них распространилась порода, которая позднее получила название «молоссы». В дальнейшем эллины использовали их в разведке, для борьбы со шпионами, как часовых. Александр Македонский также активно обращался по доопомогу боевых псов в битвах, после чего их военное применение сошло на нет.

Молоссы и мастифы - разнотиповые группы крепких крупных собак - позже распространились в Этрурии и Римской империи. Именно их исследователи долгое время считали собаками-аборигенами этой части мира. Они прекрасно себя зарекомендовали как охранники гарнизонов, людей и на охотах. Все чиновники и военачальники держали у себя четвероногих любимцев именно этой породы.

В профессиональном войске псов использовали и римляне, особенно во времена Республики. Легковооруженные воины первыми выходили на поле боя со своими собаками, и их задачей было остановить контратаку пехоты и конницы противника и удерживать позиции до прихода тяжеловооруженных легионеров. На большинстве изображений римские боевые собаки отображаются шипованными ошейниками. Однако со временем их перестают использовать в сражениях.

Во времена империи их использовали или для охраны, или для пересылки важных сообщений. Иногда обученные собаки принимали участие в гладиаторских боях. Однако их противники кельты и германцы, которые с середины I тысячелетия до н. е. в многочисленных стычках оценили преимущества воинственных собак, активно использовали их в военных столкновениях с римской армией. Уже в описании битвы Верцелламы 101 года до н.э. Гай Марий показал, что кимвры и бритты спустили на войско боевых псов, покрытых броней, а на их шеях были ошейники с железными шипами.

Аполлоны

В иранских народов собака была священным животным. Красивые и благородные немецкие доги - «Аполлон среди собак», которые на латыни называются canisalanis, французском - alant, а итальянской - alano, происходят из Украины. Латинское название переводится как «аланская собака», а итальянский и французский языки также отсылают к сарматскому племени аланов. Исследователи считают, что предки современного немецкого дога попали в Западную Европу где-то в V веке н. е. вместе с аланами и вандалами, которые двигались через Францию в Испанию и Северную Африку.

Какими были на вид сарматские собаки, нам почти неизвестно, если не считать некоторые нечеткие изображения на мозаиках и триумфальной колонне Марка Аврелия в Риме, где изображены сцены травли собаками солдата. Археологам недавно посчастливилось найти скелет дога в Ольвии в слоях римского времени. С высокой долей вероятности можно утверждать, что это был именно сарматский мастиф, ведь вид собаки довольно нетипичным для римских пород. А значит, можно утверждать, что западноевропейские доги происходят от боевых псов, которые были распространены на территории Украины более III тысячелетий назад. Однако после Великого переселения народов в IV-V веках н. е. источники уже не фиксируют использование собак в боевых действиях.

Боевые собаки – использовались в сражениях армий периода античности и Средневековья с целью непосредственного убийства солдат противника. Первые свидетельства о подобных применения в военных конфликтах достигают времен правления Тутанхамона в Египте (1333-1323 гг. до н.э.). Сохранилось изображение битвы во главе с фараоном, на котором рядом с его колесницей вражеские войска атакуют и собаки. Похожие породы собак изображены и на многочисленных сценах охоты царский Египта. Вполне вероятно, что некоторое время в долине Нила использовали собак в войнах, но, наверное, это продолжалось недолго и со временем прекратилось.

Междуречье

Уже доказано, что предками большинства современных догов / мастифов были тибетские мастифы. Их использовали в военных целях и считали благородной породой с древнейших времен. Из Средней Азии сначала в Иран, а оттуда через Междуречье и Переднюю Азию эта порода распространилась по всей Евразии с середины II тысячелетия до н. е., то есть с началом завоевания ариями Пенджаба и долины Инда. В Индии во время боевых действий этим собакам на спину прикрепляли факелы, которые пылали, и они огнем и своей свирепостью наводили ужас на противников во время сражений. Древнейшее изображение тибетского дога в Междуречье датируется ХII веком до н. е., где его используют при охоте на льва. Боевые качества породы, очевидно, быстро оценили тогдашние властители государств Вавилонии: для военных нужд начали выращивать специальные породы собак с достаточно большой массой, которая нередко достигала 100 кг, необычайной силой, крепкими челюстями, повышенной агрессивностью и отважностью.

Подготовкой боевых собак занимались специальные учителя. С клинописных табличек известно, что жители провинций в Ниневии и Нимрод, которые выращивали боевых догов, освобождались от налогов в казну, то есть уже в I половине I тысячелетия до н. е. в ассирийцев были специалисты этой отрасли. Воспитанников для дальнейшего подготовки подбирали еще щенками. Перед битвой собак одевали в специально сделанные для них оружие. Они состояли обычно из металлического или кожаного панциря, который прикрывал спину и бока псов, или кольчуги. Иногда им надевали металлический шлем. Доспехи нередко вооружали длинными шипами или обоюдоострыми лезвиями на шлеме и ошейнике. С их помощью собака в битве рассекал ноги, руки и тело атакованного им воина, ранил сухожилия ног и вспарывал животы лошадей при столкновении с конницей.

Ассирия

Похоже, что именно ассирийцы первыми начали использовать боевых псов как самостоятельную военную силу. Широкие сильные грудь, мощные толстые лапы и огромная пасть с острыми клыками - такие весомые черты ярко отличали ассирийских боевых собак других пород. Египетские папирусы свидетельствуют, что такая собака мог с легкостью перекусить ногу кавалерийской лошади и привести панический ужас всадников. В то время военная наука не знала боевого построения - на битву воины сходились слабо вооруженными и плохо организованными толпами, тогда как вожди и знать сражались, стоя на боевых колесницах. В ассирийской армии в начале I тысячелетия до н. е. боевые доги выполняли роль пробоевого отрядов: лавина собак в латах и кольчугах накатывалась на противника впереди собственных войск, наступавших, сея панику и ужас на противника. Интересно, что воинов-«кинологов» всегда сопровождали жрецы, которые по древним источникам, имели телепатическую связь со своими собаками. Это было необходимо, если животные выходили из-под контроля во время битвы, или на них нападало боевое бешенство (что не было редкостью во время длительных кровавых столкновений). Обычно боевые псы ассирийцев шли в атаку вместе с боевой колесницей, а иногда и вместе с вышколенными гепардами. Одну колесницу сопровождали два - три собаки. В битве они целыми стаями стремительно врывались в боевые ряды врагов, внося среди них смятение, нанося ранения и увечья воинам и лошадям. В умелых руках они были страшным оружием и приносили победу полководцу.

Собаки-аборигены

Впоследствии с Ассирии военное собаководство переняли в Урарту и в других соседних государствах и племенах. В VIII веке до н. е. сначала в Закавказье, а затем в Междуречье ворвались сначала киммерийцы, а затем и скифы, которые более столетия были активной военной силой в регионе. Именно эти кочевые племена познакомили европейский мир с собаками войны. Благодаря скифам эти породы распространились в Причерноморье, а оттуда в Центральной и Западной Европе. Золотая чаша из кургана Солоха характерно показывает нам сцену охоты скифов вместе с собаками на льва. Впоследствии боевые качества этих пород собак оценили и персы, которые также использовали их в военных целях. Так, во время завоевания Египта 525 года до н.э. царь Камбиз использовал тяжеловесных (по данным источников - до 80-100 кг!) мастифов. После Ксерксових поражений в войнах с греками эта порода перешла к жителям Эллады как трофей. Древние греки до знакомства с «варварами Понта Эвксинского» и персами не использовали собак в войнах - их искусство боя в фалангах не особо позволяло использовать подвижные отряды. Однако уже после греко-персидских войн у них распространилась порода, которая позднее получила название «молоссы». В дальнейшем эллины использовали их в разведке, для борьбы со шпионами, как часовых. Молоссы и мастифы - разнотиповые группы крепких крупных собак - позже распространились в Этрурии и Римской империи. Именно их исследователи долгое время считали собаками-аборигенами этой части мира. Они прекрасно себя зарекомендовали как охранники гарнизонов, людей и на охотах. Все чиновники и военачальники держали у себя четвероногих любимцев именно этой породы.

Греция

Победив азиатского агрессора и получив его собак в качестве трофея, греки стали дрессировать их сами. В IV веке до н. э. в регионе Молоссия (Греция) сформировалось ядро племенного материала, и дело поставили на поток; храня монополию на породу, продавали только кобелей. Огромные псы с широкой пастью, квадратной головой, массивной шеей и «манерами льва» стали называться «молосскими догами» (canis molossus) или «эпирскими собаками». Особенная сила, рост, свирепость и выносливость делали их эффективным живым оружием. Страстным любителем боевых догов был Александр Македонский, сыгравший большую роль в их распространении. У него было «под ружьем» 4000 огромных мастифов в кольчугах, обращавших в бегство пехоту, кавалерию и даже персидских боевых слонов. Хватая вражеских лошадей за ноздри, они валили их вместе с всадником. Александр Македонский собирал крупных боевых собак как трофеи и дары подвластных правителей. Так, царь Эпира (Греция) прислал ему двух огромных псов, в одиночку бравших льва и слона! А подарком из Индии стали 156 «огромных, ужасающего вида, необыкновенной величины и силы псов, которые вдвоем могли растянуть льва». Собаки не только дрались, но и конвоировали пленных, караулили крепости, передовые посты. Древнегреческий историк Плутарх так описал подвиг пса по кличке Сотер (IV век до н. э.): «Коринф охранялся гарнизоном, которому помогали 50 молоссов, спавших на берегу. Однажды ночью с моря высадились вражеские войска. Гарнизон, пропьянствовав накануне, этого не заметил, и врага встретили только собаки. Однако силы были неравны, и 49 псов были истреблены. Лишь одному Сотеру удалось ускользнуть и поднять тревогу лаем. Коринфяне взялись за оружие и отбили врага. В награду пес получил серебряный ошейник с надписью «Защитнику и спасителю Коринфа», а в городе был поставлен памятник собаке».

Рим

В профессиональном войске псов использовали и римляне, особенно во времена Республики . Впервые на земле Италии они вместе с боевыми слонами дрались при Гераклее за эпирского царя Пирра (280 год до н. э.). Рим умел учиться - скоро боевые псы появились и в его легионах. В много воюющей стране качества этих животных пришлись ко двору, и римляне закупали их в больших количествах в Греции. А потом, победив греков, и вовсе захватили их собак и были в восторге от такого наследства. Так, консул Люций Эмилий Павел Македонский привез в столицу 100 трофейных псов для парада по случаю победы, одержанной в 168 году до н. э. над македонским царем Персеем. Их провели по улицам Рима вместе с Персеем, закованным в цепи. Правда, великолепно организованная римская армия не особо нуждалась в дополнительном оружии и поначалу использовала собак лишь для прикрытия тыла и обеспечения связи (участь «связных» была незавидна: заставив пса проглотить донесение на пергаменте, ему по прибытии на место вспарывали живот и доставали письмо). Также Вегеций в своем «Военном искусстве» говорит, что обыкновенно в башнях крепостей заставляли лежать собак с тонким чутьем, которые при приближении неприятеля лаяли и предостерегали гарнизон. Бывало, что Рим не воевал, но собаки воевали всегда. Их бои на арене в одиночку и сворой против быков, львов, слонов, медведей и гладиаторов собирали массы зрителей. На знаменитой колонне Марка Аврелия изображены собаки, участвующие в сражении, но явление это было очень редкое.

Всю мощь «собак поля боя» Рим оценил, воюя в Европе с варварами, использовавшими живое оружие намного активнее. Зачастую собак облачали в специальные доспехи, чтобы сделать менее уязвимыми для ударов холодным оружием. Доспехи, как правило, состояли из металлического или кожаного панциря, закрывавшего спину и бока собаки. Помимо доспехов, на собак надевали особые ошейники с длинными шипами. Собак, для которых не хватило доспехов, раскрашивали различными устрашающими узорами. Перед боем псов не кормили - от этого они становились более злобными. В бою за сворами собак присматривали загонщики. По их команде собак спускали с поводков и натравливали на противника. Атака рассвирепевших раскрашенных собак производила сильное психологическое впечатление. Она вызывала панику среди вражеских бойцов. А тот, кто боится, как правило, проигрывает. Так что своей «непобедимостью» римские легионы были обязаны в том числе и своим четвероногим «бойцам». Применяя собак в завоеваниях Галлии и Британии, легионеры натолкнулись на мощное сопротивление живших там кельтов, у которых было большое количество огромных мастифов, давших достойный отпор римским молоссам. Кельтские доги передними лапами бросались на щит легионера, валя того на землю - а дальше было дело техники. Звери были столь хороши, что у римлян даже была должность закупщика собак с Британских островов (procurator cynogie). Предполагается, что кельты привели с собой этих огромных псов со своей исконной родины в Азии.

С середины I тысячелетия до н. е. так же и германцы в многочисленных стычках оценили преимущества воинственных собак, активно использовали их в военных столкновениях с римской армией. Уже в описании битвы при Верцеллах 101 года до н.э. Гай Марий показал, что кимвры спустили на войско боевых псов, покрытых броней, а на их шеях были ошейники с железными шипами. Недаром у древних германцев собака стоила 12 шиллингов, а лошадь - только 6. В известной битве в Тевтобургском лесу именно с такими бесстрашными воинами херусков вдруг столкнулся уже уверенный в победе Гай Марий. И победа, благодаря клыкастым солдатам противника, обернулась для римлян поражением. А осажденный римлянами Вагенбург собаки сумели удерживать целых два дня.

Средние века и Новое время

Согласно Де Барр Дюпарку, в сражении при Муртене и Гранзене в 1476 году между швейцарскими и бургундскими собаками возник правильный бой, окончившийся полным истреблением бургундцев. В битве при Валансэ бежавшие впереди в качестве разведчиков собаки французов напали на собак испанцев, завязалась упорная кровавая схватка, но испанские собаки нанесли разведчикам страшный урон. Предание гласит, что император Карл после этого крикнул своим солдатам: «Я надеюсь, что вы будете такими же храбрыми, как ваши собаки!» Генрих VIII Английский послал императору Карлу V вспомогательное войско из 4 000 собак, а Филипп V Испанский приказывал кормить многочисленных собак, бродивших вокруг крепостей, делая, таким образом, их сторожевыми и патрульными: при малейшем шуме австрийских партий, выходящих из Орбителлы, собаки поднимали лай. При вылазках же собаки всегда были впереди, открывая вражеские засады или указывая те дороги, по которым отступал неприятель. С появлением огнестрельного оружия значение «собак поля боя» сошло в европейских войнах на нет, зато они отличились при покорении Америки. Для индейцев, никогда не видавших таких монстров, собаки испанских конкистадоров стали сущим исчадием ада. В штатном расписании войск Колумба были такие подразделения, как «200 пехотинцев, 20 кавалеристов и столько же собак». Речь - об испанских бульдогах алано. Для истребления аборигенов набожные европейцы использовали целые отряды этих крайне опасных бестий. Скотоводы усмиряли ими агрессивных быков породы «эль торо браво», выращиваемых для корриды, травили диких кабанов. Очередь дошла и до людей. Мощная хватка и огромная сила алано не мешают ему иметь быструю реакцию, он способен развивать большую скорость на короткой дистанции, преодолевать в прыжке 2-метровый барьер («могучий алано держит крепче, чем три кабана»). Их скрупулезно натаскивали на конкретную работу. Пес хватал индейца за руку, и если тот повиновался, уводил в плен, не причиняя вреда, при малейшем же сопротивлении загрызал. Алано так работали при завоевании Мексики и Перу, что испанский король назначал им пожизненные пенсии. В Ла-Веге (ныне Доминиканская Республика) несколько тысяч индейцев были обращены в бегство отрядом всего из 150 пехотинцев, 30 всадников и 20 псов.

Позже европейцы использовали собак для поиска рабов, сбежавших с плантаций, натаскивая их на кожаные манекены черного цвета, наполненные кровью и внутренностями животных, которые затем шли им в пищу. Догоняя негра, пес видел все тот же манекен, и шансов остаться в живых у беглеца не было. А в Турции на высоте была служба боевых собак («секбан») в корпусе янычар. В 1778 году при осаде Дубницы турецкие псы обратили в бегство целые подразделения австрийской армии!

Нет у человека ближе друга, чем собака, и нет такого животного, которое человек использовал бы жестче и безжалостней, чем этого друга. Увы, такие прекрасные стороны собачьего существа, как преданность, бесстрашие, умение сострадать, не говоря уже о тонкости слуха и чутья, человек сумел обернуть не только себе на потребу - но и на науку убивать себе подобных.

Тема использования собак на войне - старая, спорная и до сих пор не потерявшая своей остроты и актуальности. Меняются эпохи, нравы, виды вооружения, но человек все так и не может отказаться от услуг своего четвероногого товарища в страшном деле побед и убийств. Привлечение собаки к военному делу началось в незапамятные времена и неизвестно, когда закончится…

Первые дошедшие до нас свидетельства использования собак в военных действиях относятся, пожалуй, к древней Персии, где великий Кир еще в V веке до н. э. использовал в походах диких собак. Хотя дикими их можно считать достаточно условно: на известном барельефе того же времени собака имеет воина-хозяина и подобие поводка.

Спустя два века ассирийцы для помощи в бою пользовались уже определенной породой собак - догами, несшими не только боевую, но и сторожевую службу.

К грекам боевые собаки попали после победы над Ксерксом в качестве военного трофея, и скоро, разводимые в области Молоссия, стали называться молоссами. Впрочем, повсеместного распространения этот вид оружия не получил, зато широко известен рассказ Плутарха о том, как некий неблагонадежный греческий гарнизон перепился, и был спасен от гибели и позора только лаем собаки из крепости, которая побежала в город, разбудила жителей, и те пришли на помощь гарнизону.

Дальше дела пошли лучше. Агесилай при осаде Мантинеи и сын Кира Камбиз во время похода в Египет пользовались услугами боевых собак - стокилограммовых мастифов, а Алиат, царь греческого города-полиса Лидии, употреблял собачьи когорты в своих экспедициях против киммерийцев. Кассабаленсы и жители Колофона пользовались собаками при разведках. Филипп Македонский, покоряя Арголиду, прибегал к помощи дрессированных собак для преследования горцев. Держал в своей армии специально обученных псов и его сын Александр.

Рим также получил в наследство от Греции боевых собак, но пользовались ими там мало. На колонне Марка Аврелия можно видеть изображения собак, участвующих в сражении, но явление это совершенно нераспространенное. Великолепно организованное римское войско не особо нуждалось в дополнительном оружии, и собаки на римской военной службе использовались лишь в качестве вестовых, то есть преимущественно для пересылки важных сообщений.

Такое сообщение, написанное на пергаменте и вложенное в особенно лакомое яство, проглатывалось собакой, и когда она благополучно достигала цели своего назначения, ее - в благодарность за отважно исполненную службу - убивали, чтобы достать из ее внутренностей депешу. Также Вегеций в своем «Военном искусстве» говорит, что обыкновенно в башнях крепостей заставляли лежать собак с тонким чутьем, которые при приближении неприятеля лаяли и предостерегали гарнизон. И это все.

Зато их непосредственные соседи использовали собак намного активнее. Боевые псы германцев и бриттов были покрыты броней, а на шее носили специальный ошейник с железными шипами. Гунны также содержали много собак и использовали их для охраны лагерей, а кельты и тевтоны даже выходили на битву вместе с собаками. Недаром у древних германцев собака стоила 12 шиллингов, а лошадь - только 6.

В известной битве в Тевтобургском лесу именно с такими бесстрашными воинами херусков вдруг столкнулся уже уверенный в победе Гай Марий. И победа, благодаря клыкастым солдатам противника, обернулась для римлян поражением. А осажденный римлянами Вагенбург собаки сумели удерживать целых два дня.

Рим умел учиться, и скоро боевые собаки появились и в легионах; они шли в первой шеренге, перед рабами. При раскопках Геркуланума был обнаружен барельеф с изображением собак, одетых в доспехи и защищающих римский пост, атакованный варварами.

В те далекие времена сотрудничество было еще более менее честное: мощные челюсти, сила и злобность собак вполне могли противостоять не слишком совершенному оружию античности. Но время шло. Наступило средневековье, где собак стали использовать хотя и с большей пышностью (в 1100 году во Франции был утвержден орден Пса, которым награждались самые преданные рыцари), но вряд ли с большим толком.

В основном собак выпускали во время ночных сражений с пучками горящего хвороста против неприятельской конницы. Тамплиеры на Родосе снабжали свои передовые посты собаками, и ни один патруль не выходил, не будучи сопровождаем четвероногим товарищем. Викинги своими брудастыми борзыми, которых они брали на дракары, в течение нескольких столетий наводили страх на всю Европу; противник часто бежал от одного вида и свирепости боевых псов.

Шотландские войска всегда сопровождались стаями собак - не отсюда ли берет начало выносливость колли и долгое ее предпочтение военными? Де Барр Дюпарк утверждает, что в сражении при Муртене и Гранзене в 1476 году между швейцарскими и бургундскими собаками возник правильный бой, окончившийся полным истреблением бургундцев. В битве при Валансэ бежавшие впереди в качестве разведчиков собаки французов напали на собак испанцев, завязалась упорная кровавая схватка, но испанские собаки нанесли разведчикам страшный урон. Предание гласит, что император Карл после этого крикнул своим солдатам: «Я надеюсь, что вы будете такими же храбрыми, как ваши собаки!»

Генрих VIII Английский послал императору Карлу V вспомогательное войско из 4000 собак, а Филипп V Испанский приказывал кормить многочисленных собак, бродивших вокруг крепостей, делая, таким образом, их сторожевыми и патрульными: при малейшем шуме австрийских партий, выходящих из Орбителлы, собаки поднимали лай. При вылазках же собаки всегда были впереди, открывая вражеские засады или указывая те дороги, по которым отступал неприятель.

Отличились собаки и в завоевании Нового Света. В расписании войск Колумба, например, упоминаются 200 пехотинцев, 20 кавалеристов и столько же собак. В борьбе против туземцев конкистадоры использовали целые отряды бульдогов. Пес схватывал индейца за руку, и если тот повиновался, то просто уводил в плен, не причинив никакого вреда - при малейшем же сопротивлении загрызал. Особо испанские бульдоги прославились в боях за завоевание Мексики и Перу, а в сражении при Каксамалка они вели себя столь храбро, что испанский король назначил им пожизненные пенсии.

Ну, ладно, индейцы, в жизни не видавшие таких чудовищ - спустя триста лет в 1778 году в цивилизованной Европе при осаде Дубницы собаки турецкой армии, традиционно еще со средних веков содержавшиеся на службе, принудили повернуть назад австрийские патрули! Приблизительно в то же время, во время русско-турецкой войны, командование русской армии обратило внимание на этих крупных и злобных собак противника. И в 1765 году вышел специальный приказ главнокомандующего Румянцева «Об использовании овчарок в соединениях русской армии для караульной службы во всех крепостях театра военных действий».

Есть доказательства, что и Бонапарт в итальянских походах имел при армии военных собак. Специальным приказом Бонапарта, заботящегося об офицерских кадрах армии, как неотъемлемая часть офицерского снаряжения был утвержден пудель. Офицеры брали маленьких собак в сражения, сажая в ранцы. Делалось это для того, чтобы в случае ранения, выпустив собаку из ранца, привлечь к себе внимание полковых врачей, искавших раненых на поле боя. Пудель начинал визжать и лаять, прыгая около раненого хозяина, и тогда пройти мимо, было просто невозможно. В 1799 году Бонапарт писал маршалу Мармону: «Необходимо иметь в Александрии побольше собак, которые могут сослужить вам большую службу, находясь на привязи на небольшом расстоянии у стен».

Кстати, во всех компаниях времен консульства и первой империи участвовал и отличился большой черный пудель по кличке Мусташ. В 1800 году он открыл австрийский отряд, ночью скрытно двигавшийся к французам для внезапного нападения. Спустя некоторое время Мусташ лаем выдал переодетого австрийского шпиона, а под Аустерлицем спас знамя своего полка: смертельно раненый знаменосец упал, Мусташ же вырвал зубами знамя из рук австрийца и приволок в свою роту! За этот подвиг Мусташ был награжден орденом, поставлен на довольствие и подстрижен на военный манер. Его соратник, Бородач, даже потерял лапу от удара вражеской сабли в сражении при Маренго.

Итак, войсковые собаки все эти двадцать четыре столетия продолжали выполнять две свои основные задачи: грызть живого врага в бою и, как можно, раньше предупреждать о его приближении. Во время Второй англо-афганской войны 1881 года единственным выжившим в битве при Мэйванде оказался пес-разведчик Бобби; он был награжден орденом Виктории.

Появление скорострельного оружия изменило ход войны, и на какое-то время о собаках забыли. Всю середину XIX века собаки просуществовали, если можно так выразиться, на окраине войны. Будучи используемы, скорее, за свои душевные, чем физические качества: солдаты частенько оставляли при роте какую-нибудь собаку для забавы и неистраченной ласки. Однако кое-где псы все же выполняли и конкретные военные функции.

Так, в 40-ых годах на Кавказе при ведении горских войн в укреплениях по берегу Черного моря в русских войсках содержалось по нескольку собак на провиантском пайке от казны. Служба этих собак заключалась в предупреждении часовых, которых частенько снимали горцы. Их специально натравливали на людей в черкесских костюмах, которые замахивались на них плетью.

В крепостцах пограничных казачьих линий тоже держали простых собак, которых ночью выгоняли наружу; они исправно несли сторожевую службу и были страшны всем, не носящим русского солдатского мундира. Увы, при ночных штурмах эти псы, привыкнув к лаю, только мешали, и потому перед взятием Карса в 1855 году их стали истреблять. Оставшиеся, однако, выдали туркам своим воем русские войска…

При осаде Севастополя в Крымскую войну многие собаки были верными товарищами секретов впереди траншей, и там же одна сучка со странным для собаки именем Кошечка была даже ранена, защищая знаменосца своего полка. В экспедиции генерала Скобелева против текинцев у Геок-Тепе тоже использовались собаки.

Однако войны третьей четверти XIX века неожиданно обнаружили, что при все совершенствующемся оружии сам человек становится беспомощнее. И о собаке вспомнили снова.

Из современных наций первыми уяснили достоинства военных собак французы. Например, в городе Сен-Мало до 1770 года не было иного гарнизона, кроме собачьего; так продолжалось бы и дальше, если бы один юный офицер по неопытности не был загрызен собакой. Не уступали французам и алжирцы, где псы давно несли сторожевую службу и разведку, ибо там в борьбе со всякими захватчиками вообще традиционно пользовались свирепыми кабильскими псами, по инстинкту питавшими ненависть ко всякому лицу, не носящему бурнус.

Хорошо было поставлено использование собак в Индии и Австрии, в Бельгии, всегда славившейся отличной дрессурой, в Боснии и Кроатии, где уже существовали летучие отряды собак-разведчиков; далматины успешно обнаруживали любые засады и шли по следам горцев. Энергично взялась за дело испытания пригодности собак на военной службе и Италия, а Пруссия уже давно снабдила свои батальоны вестовыми псами. Но как бы там ни было, все понимали: практическую пользу военных собак докажут только будущие войны…

А они были не за горами.

Систематические опыты с собаками грядущей войны, начались, разумеется, в Германии: в 1884 году сначала тайно, в крошечном городке Госларе. Уже в 1886 году в германском уставе полевой службы предусматривались случаи применения собак на войне, а еще через год опыты перестали быть секретом, и в Любек приехал генерал фон дер Гольц для присутствия на опытах 3-го стрелкового батальона, где каждая рота имела двух собак. И решение об окончательном принятии войсковой собаки в штатный состав полевой немецкой армии стало только вопросом времени.

Параллельно с официальными военными опытами, предусматривавшими новые виды использования собак, в 1891 году немецкий художник Жан Бунгарц попытался разработать еще один военный аспект, о котором не подумали военные.

Он решил воспитать санитарную собаку, положив в основу идею отыскания раненых с целью доставки им платья и перевязочных средств, а затем оповещения о своей находке санитаров. Некоторые из добровольных его помощников-энтузиастов предлагали сразу же снабдить собаку еще и пищей для себя и фонарем, чтобы ее издалека могли видеть тяжелораненые. Бунгарц положил на реализацию своей идеи много труда, но работа его осталась совершенно забытой в связи с некоторой поспешностью, ибо он думал, что способными к подобной службе станут любые дрессированные любителями собаки - и ошибался.

Дело это требовало кровных собак, знающих дрессировщиков, особых помещений и больших денег. Однако именно благодаря Бунгарцу, через двенадцать лет было создано германское общество санитарных собак, а через двадцать, перед первой мировой войной, германский Генштаб уже имел возможность придать каждой войсковой части свою санитарную собаку с руководителем.

Но Бунгарц занимался не только собакой-санитаром; в своей книге 1891 года «Военная собака и ее дрессировка», он открыто заговорил о том, что «в будущей войне мы встретим собак на сторожевых постах и впереди патрулей наших противников». Он проделал колоссальную работу по разработке общих требований к военной собаке. В основном эти требования сводились к следующим характеристикам: «Собака средней величины, в высшей степени интеллигентная, отлично выдержанная, работающая по возможности молча и уверенно, исполняющая все незаметно для противника, надежная, неподкупная, постоянно бдительная и выносливая».

В соответствии с этими требованиями Бунгарц на первое место выдвигал собак охотничьих, замечая при этом, что лучше брать не натасканных, ибо натасканная хотя бы в 1 проценте из 100 может все-таки поддаться инстинкту охоты и сыграть для части роковую роль. В частности лучшим претендентом на эту роль он предлагал немецкого пойнтера (нынешнего курц и дратхаара), что, кстати, и подтвердилось в начале Первой мировой, когда по всеобщей мобилизации в ландсвер были призваны все лесничие Германии со своими пойнтерами. Хозяин и собака имели тесный контакт, отличную дрессировку, многолетние традиции - и воевали лучше других.

Прочим породам был устроен суровый разбор: борзые отметались начисто как малоинтеллигентные, с дурным чутьем, плохо поддающиеся дрессировке и отличающиеся страстью к травле. Таксы, шпицы и пинчеры - слишком мелки, бульдоги и бультерьеры обладают врожденной страстью к дракам, пуделям не хватает чутья. Ньюфаундленды, сенбернары, мастиффы и доги не способны переносить тягости военно-походной службы, быстро утомляются и служат скорей помехой, чем помощью.

Но окончательный выбор Бунгарца остановился все же не на пойнтере, а на шотландской овчарке, которую он считал почти лучшей военной собакой. Выдрессировав несколько колли, он представил ее немецкому командованию, и собаки были признаны «оправдавшими возложенные на них надежды и оказавшимися твердыми во всех пунктах».

Бунгарц также первым поставил вопрос о том, какого пола должен быть войсковой пес. Вопрос этот вызвал вполне естественные, хотя и несколько смешные сейчас рассуждения. А как быть, если окажется, что у нас кобели, а у противника - суки?! Представляете, что может произойти? Военная, можно сказать, катастрофа! А потом щенки?! Поэтому Бунгарц твердо настаивал на употреблении в армии только сук, а уж очень талантливых в военном деле кобелей кастрировать. Он же первым предложил использовать и собак только темной масти, как менее заметных противнику на местности.

Бунгарц разработал и первое снаряжение для войсковой собаки. Его составили:

Ошейник на пряжке с кармашком с секретным замком по ширине ошейника для письменных сообщений. На ошейнике условными знаками указывались номер собаки, и название войсковой части;

Непромокаемые карманы по бокам, в каждом по два отделения: в переднем перевязочный материал или патроны, в заднем - неприкосновенный запас - около 3 кг собачьих консервов на три дня;

На случай дождя и невозможности устроиться сухо на ночь на плечи собаки прикрепляется свернутым непромокаемое полотнище 60 на 100 см и закрепляется внизу за задними ногами.

Вес полной выкладки не должен был превышать 5 кг.

Многие смотрели на разработки Бунгарца как на фокусы, заявляя, что война требует вовсе не этого, а самых простых решений. Понять возражающих было просто: применение собак в современной войне уж слишком не гармонировало ни с бездымным порохом, ни с малокалиберной винтовкой. Но с переменой оружия сменилась и тактика. В войсках все больше стали склоняться к ночным действиям, секретам, засадам, неожиданным атакам, способным «уравновесить» силу, меткость и дальность орудийного и ружейного огня. При этих условиях слух и зрение человека оказывались недостаточными, и их решили «увеличить» за счет испытанного средства - собаки.

Итак, исходя из нужд современной войны, на первый план выдвигались три основные функции: патрульная, вестовая и санитарная - и собака совершенно легко улучшала все три. При патрульной службы повышалось ее качество и сокращалась численность, патрули становились уверенней и смелей; больше того, собака могла оказывать помощь и в ориентировании заблудившимся. При вестовой службе увеличивалась скорость сообщений на небольшие расстояния, особенно через водные преграды.

Также предупреждались случайности и ложные тревоги, всегда имеющие большую опасность возникновения паники; упрощалась подноска патронов (собака не сознает опасности, бежит быстрей, да и возможность оказаться раненой у нее значительно меньше). К вестовой службе тогда относили и работу подносчика: а собака могла за раз перенести до 300 штук патронов. Кроме того, на собаку возлагалась охрана обозов, складов, пленных, особенно в районах, где жители были нерасположены к войскам. Удобны были собаки и в борьбе против партизан, инсургентов и «некультурных народов».

Что же касается санитарной службы, то эта функция собак прижилась еще и по следующим причинам: собаки не только могут спасти многих кормильцев, оставленных в непроходимых для санитаров зарослях, но их присутствие еще и значительно успокаивает войска - солдаты чувствуют уверенность, что их четвероногие товарищи им преданы, самоотверженны и не оставят их в беде.

В результате всех этих разработок по всей Европе началось активное создание питомников и ведение реестров особо талантливых военных собак. Не отставала и Россия. В 1893 году подполковник Генштаба Николаев написал довольно объемную книгу «Войсковые собаки», где рассказал и о русских опытах. Конечно, в России не было такой отлаженной системы и такого количества армейских собак, как в Германии. Не было и такой школы дрессуры, как в Бельгии.

Однако отлично выдрессированные собаки уже имелись в 5-ом Туркестанском батальоне, где работали связными и охраняли биваки, а также в 83-ем пехотном Самурском полку состояло на довольствии 30 собак, всего в 3 недели обученных подноске патронов.

Еще через год некий капитан Березкин по горячим следам перевел с немецкого книгу фон Швейнихена 1893 года издания «Инструкция по воспитанию, дрессировке и применению военных собак в стрелковых егерских батальонах». Где уже открыто, как о свершившемся факте, говорилось о том, что собака годится для разведок и сторожевой службы, пересылки донесений с сильно выдвинутых патрулей, к постоянному сообщению между постами и караулами, другими частями аванпостов и для отыскания пропавших.

Однако со временем произошли значительные изменения в предпочтении пород. Теперь лучшими собаками признавались пудели, овчарки и легавые, последние как отличающиеся высоким сознанием долга и более способные к отысканию пропавших. На поиски предлагалось не натаскивать специально, а только единично выбирать особо способные к этому экземпляры.

Постепенно дело дошло и до людей. Стали предъявляться специальные требования к дрессировщикам: спокойный и твердый характер, известная степень развития (предпочтительно офицеры-охотники), трезвость и хорошее поведение. Замечательно, что очень большое внимание уделялось и тому, что собаку следует БЕРЕЧЬ, не применять хлыст, не отсылать без хозяина на маневры и в бой; хозяин и собака должны быть вместе, как на переходах, так и даже на строевых учениях.

Более того, предлагалось облегчать службу учителям собак (например, на походе они могли ходить без выкладки), а также как можно чаще разъяснять солдатам роль собак и пользу доброго к ним отношения. Снова был поднят и вопрос пола. Теперь предпочтение получили кобели и не в коем случае не кастрированные, поскольку кастрация снижала нюх - важнейшее боевое качество! На каждую собаку обязательно заводился аттестат и дневник рода ее занятий.

Но все это по большей части были переводные или комментирующие западных авторов книги. И когда в Европе все было уже более или менее ясно, в России в полный рост встал вопрос о выведении русской военной собаки. И вот в 1900 году вышла книга Иосифа Поплавского «Русская войсковая собака», где вопрос этот рассматривался уже не только с военной, но и с общественной точки зрения.

Автор вполне резонно настаивал на лайках, как на собаках самых выносливых, с отличным слухом и нюхом, увертливостью и отвагой, врожденной любовью к лошадям, всеядностью и возможностью перевозить грузы. Он утверждал, что эти собаки для российских условий самые подходящие. Овчарки же, как опять справедливо утверждал Поплавский, требуют мытья и вычесывания, они кровожадны, утомляемы, не очень умны и хороши для условий Европы с ее небольшими расстояниями и мягким климатом.

Животные, требующие особых бисквитов, консервов и сухой постели - не для будущей войны, замечал он. Кроме того, в книге задавались конкретные вопросы; например, как научить собаку различать неприятеля? Как она будет переходить из артиллерии в кавалерию и в пехоту, теряя ориентировку по форме? Зачем собаке вьюки и мешки, которые только мешают в густом лесу и лазах?

Большинство вопросов, хотя и осталось без ответов, все же обратило внимание на проблему, и, оставив собственно войсковых собак военным, общественность уже, словно чуя за плечами грядущую катастрофу, с жаром взялась за собак-санитаров. Получилось так, что в России их воспитание стало прерогативой земств и общественных организаций. Начавшаяся русско-японская война дала возможность проверить теорию на практике: Россия приобрела в немецком обществе трех санитарных собак, и 18 июня 1905 года провела их испытания в Гатчине.

Они показали блестящие результаты и были отправлены в 1-й корпус маньчжурской армии. Вторая группа военно-санитарных собак была приобретена в Англии у Ричардсона - офицера-кинолога британской армии. Кстати, именно его эрдельтерьер Джек во время войны пробежал три с половиной километра под непрерывным обстрелом, добрался до штаба с вырванной челюстью и сломанной лапой, передал пакет и умер; благодаря этому его подвигу был спасен целый батальон.

Качество работы санитарных собак на поле боя в русско-японскую войну 1904–1905 годов раскрывает выдержка из рапорта, подписанного одним из офицеров штаба графа Келлера, где сообщается, что «поиск раненых, которыми были завалены просяные поля, был бы безуспешен без санитарных собак. Английские собаки работали особенно интеллигентно». Однако прошло еще несколько лет, прежде чем Российская армия активизировала процесс внедрения в свои структуры специально подготовленных служебных собак.

Этому предшествовали нешуточные дискуссии, в которых участвовали всевозможные специализированные, военные, охотничьи и просто публицистические журналы, егеря императорской охоты, офицеры Генштаба и простые помещики… Наконец, в 1912 году на базе Измайловского гвардейского полка был создан первый питомник военно-полевых собак. Его основной состав был преимущественно укомплектован эрдельскими терьерами (эрдельтерьерами). Приблизительно двадцать собак той же породы входило и в кинологическое подразделение Царскосельского гвардейского гусарского полка.

Увы, конец спора остался открытым, поскольку проверка боем наступила раньше - началась Первая мировая война.

Разумеется, она опровергла многое из теории и породила много нового. В России, в отличие от Европы, где во главе угла оказались сторожевая служба и работа подносчиков, на первое место вышла санитарная работа собак. В самый разгар войны появилась книга И. Павловича «Руководство к обучению санитарных собак», где годными к службе признавались уже не только немецкие овчарки, доберман-пинчеры или эрдельтерьеры, но и пудели, как чистокровные, так и ублюдки, грифоны, фоксы и шотландские овчарки.

Охотничьи собаки, особенно чистокровные, отметались уже окончательно, поскольку, находясь не в экстремальных условиях боя, а на вольной работе, ночами, они частенько поддавались охотничьему инстинкту, забывая службу. Дрессировка при отлаженной уже системе занимала всего 2–4 месяца. Прилагались и упражнения, чтобы собаку-санитара можно было воспитать самостоятельно и потом передать в армию, хотя это особо не приветствовалось.

Опыт Европы обобщили французы как победители, хотя самые лучшие собаки во всех отношениях были, конечно, у Германии. Именно во Франции дело воспитания военных собак было впервые поставлено на широкую ногу: 29 сентября 1915 года был одобрен проект применения собак во французской армии и создан Отдел службы военных собак при 1-ом отделе управления пехоты военного министерства, во главе которого встал капитан Мальрик. Ему подчинялись 200 воспитателей и непосредственные хозяева собак в войсках. Во французской армии были созданы особые отделения войсковых собак, состоявшие из 38 человек, 128 основных и 10 запасных собак; в целом они могли перенести тяжесть в 1380 кг. Французы сделали упор на санитаров и связистов, и они же придумали подачу собаками горячей еды на позиции. Поначалу два бачка просто надевались на собаку вьюком, но обжигаемые раскаленным железом, псы бросались наземь, выливая на себя и на землю кипящий суп или кашу. Тогда бачки стали обертывать войлоком, и дело наладилось.

В затылок Франции дышала маленькая Бельгия, где еще в 1911 году была выдвинута программа воспитания собак - перевозчиков пулеметов.

Эта программа была доведена до совершенства на маневрах, а с началом немецкого вторжения вся страна не спала ночами, слушая тревожный лай обучаемых собак. У каждого из 20 пулеметных отделений Бельгии были свои партии - 12 собак и 6 повозок (по две на перевозку); повозки использовались двухколесные мотоциклетного образца. Надо сказать, что старые, довоенной подготовки, собаки работали отлично, но наспех выдрессированное пополнение качественно работать уже не смогло.

Здесь следует отметить также и тот любопытный факт, что немецкие собаки, блестяще работавшие в начале войны, - а их в германской армии было до 30 тысяч, преимущественно на Восточном фронте, - при попадании в плен через некоторое время начинали точно так же работать на бывшего противника.

Война с ее газовыми атаками заставила надеть противогаз и на собаку.

Как ни странно, образцы его у обеих сторон были разработаны очень мобильно, но скоро выяснилось, что собака могла находиться в противогазе совсем немного, так как дышит пастью, и воздух внутри сильно нагревается, причиняя псу сильные мучения. Противогаз оказался применим только на собаке при часовом или на подносчике, идущем шагом; для собак-связистов и санитаров он не годился, хотя в целом псы переносили хлорные атаки в противогазе лучше людей.

Военная собака поднялась и в небо, хотя делать ей там было, в общем-то, нечего. Известный немецкий воздушный ас Манфред фон Рихтгофен брал своего крупного пса в полеты, несмотря на то, что по первости того сильно рвало.

Кроме того, выяснилось, что даже хорошо дрессированная собака панически боится мин и обстрелов, но что приучить ее к этому можно - только очень постепенно. Обнаружилось и то, что, в принципе, в условиях войны порода собаки решающего значения не имеет. И хотя после войны было все-таки признано, что лучшей военной породой является немецкая овчарка (кстати, к началу войны в русской армии было всего 140 немецких овчарок), все четыре года прекрасно воевали и дворняжки, и даже комнатные собаки, вроде болонок и шпицев. И там, где могучие ротвейлеры в ужасе забивались в щели, крошечные фоксы бросались и хватали гранату зубами…

Но самым главным выводом Первой мировой является то, что собака действительно может спасти и спасает на войне немало жизней. Недаром первая послевоенная книга Гастона де Валя называлась уже не руководством и не инструкцией, а емко и коротко «Собака - помощник бойца» - и недаром во многих городах Европы по сей день стоят памятники собакам той войны.

Двадцать лет передышки между войнами не прошли для собак впустую. Вдохновленные минувшими успехами, и победители, и побежденные вовсю пытались навязать собаке все новые и новые военные специальности - и бедные наши братья исправно учились быть саперами, минерами и миноискателями. Первую и единственную в России Центральную школу военного собаководства «Красная звезда» создал в 1931 году генерал-майор Медведев. Уже к началу 1941 года эта школа готовила собак по 11 видам служб.

Человеку было уже не остановиться. В Зимнюю войну собаки даже мчались в бесполезные атаки на линии Маннергейма, везя лыжников-бойцов! Причем, использовались тогда далеко не только овчарки, но гончаки, лайки и дворняжки.

Конечно, все эти умения пригодились в Отечественной войне. Собаки действительно спасли немало жизней, вывозили с поля боя, обнаруживали мины, тянули под пулями кабель, несли донесения, проскакивая через минные поля и простреливаемые пространства… Но ни одна армия, кроме нашей, не посылала собак на верную смерть: под танки на фронте и под поезда в тылу. Недаром даже фашисты с завистью констатировали, что «нигде военные собаки не применялись столь эффективно, как в России». Да и бороться с ними было трудно; расположенные высоко танковые пулеметы их не доставали.

В немецкой армии до такого варварства все-таки не дошли, хотя количество собак в гитлеровской армии насчитывалось значительно больше. Только на охране концлагерей было задействовано около 200 тысяч овчарок!

«Живые гранаты» были приняты на вооружение Красной Армией еще в 1935 году, через 9 лет после решении Реввоенсовета о такой программе. В боевых условиях на них закрепляли взрывное устройство (около 12 килограммов тротила) и выпускали навстречу вражеской технике так, чтобы мина взорвалась под относительно тонким днищем.

Достигалось это тоже весьма жестоким способом: собаку приучали есть под днищем танка, а в бой пускали крайне голодной. Часто собаки пугались танков, путали их с советскими, взрывая своих. К концу 1942 года применение собак-подрывников танков практически прекратили, хотя готовили их в Советском союзе аж до 1996 года! Диверсионные же собаки подрывали железнодорожные составы и мосты. Обычно их сбрасывали на парашютах, прикрепив на спину разъемный боевой вьюк, который они оставляли на железной дороге перед самым подходом поезда, и затем убегали. Для этого с боку вьюка, так чтобы собака могла дотянуться, крепилась деревянная палка, выдернув которую собака освобождалась от взрывчатки.

Вот выдержка из одного еще довоенного отчета об испытании таких четвероногих диверсантов: «Две немецкие овчарки, сброшенные с 300 метров, после раскрытия коробов уверенно пошли на цель. Они преодолели 400 метров по глубокому снегу за 35 секунд и сбросили седла с взрывчаткой на железнодорожное полотно, но у одной собаки по кличке Нелли после освобождения из короба седло упало на землю. Тогда она не растерялась, а подхватила его зубами и донесла до места».

Увы, триста немецких танков (63 только под Сталинградом) - не решающая для такой огромной войны цифра, а вот триста доверившихся и погубленных жизней, которым до сих пор нет даже памятника… Где памятник дворняжке Дине, о которой писали газеты всего мира? 9 августа 1943 года группа 37-го отдельного батальона миноискателей получила задание любой ценой уничтожить фашистский эшелон с техникой и солдатами.

Немцы по всему пути его следования вырубили лес, и незаметно пустить на подрыв можно было только собаку-смертницу. Но беспородная Дина умудрилась подползти к эшелону, скинула взрывчатку и вернулась назад… Где хотя бы мемориальная доска колли Дику, который спас Павловский дворец, обнаружив 2,5 тонную бомбу в фундаменте за час до взрыва?

Впрочем, это лишь лирическое отступление.

Помощь собак, конечно, оказалась воистину бесценной. Так, например, в документах Северо-Западного фронта говорилось, что собаки разыскивали мины всех систем и ни на одном из маршрутов, проверенных ими, не было случая подрыва живой силы и техники.

Иногда животные обнаруживали фугасы, заложенные противником на глубине до двух с половиной метров. А вот что написано в донесении штаба Ленинградского фронта о собаках-связистах: «Шесть собак связи, используемых 42-й Армией, заменили 10 человек посыльных, причем доставка приказаний в боевое охранение ускорилась в 4 раза. При этом даже тяжело раненная собака, как правило, доползала до места своего назначения и доставляла донесение».

Сопровождали собаки в бою и разведчиков, помогая проходить им в тыл врага, работая при захвате языка быстро, четко и беззвучно. Сторожевые же собаки только натяжением поводка и поворотом туловища указывали направление грозящей опасности.

Что уже говорить о санитарах! 15 тысяч собачьих упряжек, действовавших на протяжении войны, спасли жизни 700 тысячам солдат.

Всего к концу войны на службе в советской армии состояло 68 тысяч собак всевозможных пород и размеров, которые доставили на позиции 3500 тонн боеприпасов, принесли 200 тысяч донесений, протянули 8 тысяч километров проводов, обнаружили 4 миллиона мин и разминировали 303 города… Так что торжественным маршем на параде Победы они прошли заслуженно и справедливо.

Союзники также активно внедряли собак в реалии войны. Так, в США полкам корпуса морской пехоты были приданы роты боевых собак (доберманов), которые активно участвовали в борьбе против японцев - всего 1047 псов. Надо заметить, что все они известны поименно, и на полях сражений их осталось лежать всего… 29. Более того, после войны для псов-ветеранов был создан специальный реабилитационный центр в Северной Каролине.

В Англии собаки входили в состав десантных войск и прыгали с парашютами. Хорошо известен спаниель-десантник Роб, совершивший 20 прыжков. Во Франции во всех службах широко использовался босерон, что поставило его на грань вымирания.

Европа помнит своих четвероногих бойцов - в каждой стране им стоит памятник, а то и не один. Более того, в 1943 году был учрежден орден Марии Дикин - награда, приравненная к высшей награде Англии кресту ордена Виктории, которой награждаются четвероногие участники боевых действий.

Но впереди собак ждали еще Вьетнам и Ирак, Афганистан и Чечня, Индокитай и Босния… Меняются времена и оружие, но преданность и ум собаки по-прежнему совершают невозможное.

Люди издавна использовали животных в своих войнах. Естественно, самый верный спутник человека, собака, не избежал этой участи. Она была приручена в каменном веке (10-15 тыс. лет назад). В то время ее использовали для охраны стоянок, охоты, а также в качестве живых консервов, т.е. животных забивали в случае голода. Использование собак в межплеменных конфликтах не установлено.

Первые свидетельства применения собак на войне относятся к периоду древнего Египта. Сохранилось изображение фараона (1333-1323 гг. до н. э.) в бою с сирийцами, рядом с его колесницей вражеские войскаатакуют собаки. На многих египетских изображениях сцен охот фараонов (в том числе и на львов) можно увидеть похожих собак. Возможно, что они постоянно были рядом с фараоном и во время боя.

Более известны боевые псы ассирийской армии царя Ашшурбанапала. На прекрасных ассирийских барельефах изображены мощные собаки, охотящиеся на львов и участвовавшие в боях. Преемником Ассирии стала Персия. Кир II Великийещё в 559-530 гг. до н. э. брал в походы боевых собак. А

персидскийцарьКамбис IIв 530-522 гг. до н. э. активно использовал их в войне с египтянами. Сто лет спустя в войскахКсерксапсы воевали против Греции. После победы над Ксерксом эллины завладели ценным военным трофеем в виде боевых псов. Новое приобретение стало активно применяться в многочисленных войнах, в частности, в Пелопоннесской войне. Александр Македонский часто использовал отряды боевых собак в своих дальних походах. Когда новый гегемон мира - Рим - столкнулся в борьбе с эллинистическими государствами, ему пришлось испытать свирепость псов войны. Первым вместе с боевыми слонами их взял в свой поход на Апеннины знаменитый Пирр, применявший отряды боевых псов в битве при Гераклее. Известно, что сотню боевых собак в Рим привез Луций Эмилий Павел в качестве военного трофея, захваченного в войне против царя Македонии Персея, в середине II века до нашей эры. Боевые псы впервые прошли по Риму рядом с захваченным в плен царем.

В легионах служебные собаки стали неотъемлемой частью военного быта. Следует отметить, что хотя римляне и получили от греков боевых собак, однако в войне их использовали мало - в основном они использовались как посыльные и для охраны. Подтверждение факт использования Римом собак в охранном качестве (с целью предупреждения о приближении неприятеля) можно найти в трудах римского писателя Вегеция. Предпочтение отдавалось сторожевой функции для охраны значимых государственных объектов, включая пограничные укрепления. Для этих целей отбирали самых злобных собак. Также предполагается, что собаки применялись для поиска беглецов.

Что же представляли собой грозные псы войны, которые использовались от Египта до Италии? Это были мощные собаки молосского типа. Молоссы - это разнотипная группа крупных собак с короткой мордой и устрашающим видом, находившаяся на стадии примитивных (неустойчивых) форм пород, сформировавшаяся как генетическая база из собак-аборигенов Древних государств Востока, Этрурии и кельтов на территории Римской империи. Была выведена для несения охраны (стад, людей и др.) как зверовая собака и как собака-воин. Тактика их применения состояла в массовой атаке специально натасканных животных во фланг или тыл противника. Желательно, чтобы вражеские воины имели легкую защиту, тогда эффект в случае успеха был поистине страшен.

В Древнем Риме собаки широко использовались для гладиаторских боев. Даже хорошо обученным бестиариям (гладиаторам, сражающимся против животных) нелегко было выстоять против таких врагов.

Собаки участвовали и в войнах средневековья. Русские князья Святослав и Олег использовали собак в своих походах. Западноевропейские монархи применяли стаи боевых псов, закованных в доспехи.

Военное дело XVI века не обошло верных спутников человека стороной. Конкистадоры активно использовали боевых собак при завоевании Америки. Впервые их использовали в 1493 году, и они оказались так эффективны в схватках против араваков (индейцы Южной Америки), что их считали стоящими десятка солдат. Одним из самых знаменитых псов был Бекерильо («Теленок»), который убил столько индейцев, что ему было положено дополнительное жалование лучника и повышенный пай в добыче. Понятное дело, что деньги получала не собака, а хозяин. В отряде знаменитого Кортеса, сокрушившего империю ацтеков, были боевые собаки, защищенные броней.

В период нового времени собакам также находилось место на поле боя. У Петра Первого была борзая, которая разносила его письма и распоряжения.

В период Первой Мировой войны собаки выполняли множество функций. Использовали их даже как тягловую силу. Они доставляли боеприпасы и питание на передовую, вытаскивали раненых из боя. В годы Второй Мировой войны собаки овладели новыми воинскими профессиями. Овчарка-сапер Дик обнаружила 1728 фашистских мин. Связист Джек перенес 2932 боевых документа.

Конечно, верный друг человека не оставлял его в беде. 900 раненых вывезла с поля боя собачья упряжка старшины Е.Федулина. Использовались собаки и непосредственно на поле боя. В Красной Армии были подразделения овчарок, которые были приучены кидаться под танки с зарядом взрывчатки, при детонации которого животное погибало. Так собаки жертвовали жизнью, перемалывая бронетанковый кулак вермахта.

В современных армиях боевые псы выполняют те же функции, что и в начале XX века. Кстати, в современной российской армии есть подразделения собак-истребителей танков, только теперь жилет со смертоносным грузом автоматически отстегивается, когда четвероногий подрывник ныряет под днище бронетехники. У животного появляется реальный шанс на спасение.